Кто-либо бессердечный, бесчувственный, равнодушен к чужому горю, страданиям. Но ведь вы, к довершению эксцентричности вашего средневекового поступка, ещё знали, что Краевский… человек без души, без сердца (Белинский. Письмо В. П. Боткину, 4—8 нояб. 1847). Татьяна думала: «Господи! За что я его мучаю? Зачем я согласилась — ведь я знала, знала: не смогу, а он мне руки целует. Жалко мне его, стыдно, что любить не могу. И скажешь — уж совсем без сердца, привыкать стала. А он же видит, чувствует, ему половинок не надо, ему всё сердце, всю душу надо…» (В. Шугаев. Дождь на радуницу).